"От него даже даже собаки шарахались": Магго - исполнитель 10 000 приговоров "высшей меры" НКВД

 Петр Магго родился в Динабурге (ныне – Даугавпилс). Впервые засветился в печально известном 1905-м году, когда принял участие в подавлении выступлений, начавшихся после Кровавого воскресенья. Так что будущий палач изначально верой и правдой защищал монархию. С началом Первой Мировой Пётр Иванович ушел добровольцем на фронт. Там показал себя очень хладнокровным и выдержанным с практически полным отсутствием эмоций.

После октябрьской революции Магго сразу же примкнул к большевикам, где его таланты новая власть оценила достаточно быстро. Немногословный, замкнутый, Магго исполнял любые приказы руководства, не задавая вопросов. Его заметил сам Дзержинский, который выдвинул Магго на работу в ВЧК (Всероссийская чрезвычайная комиссия, прообраз будущего НКВД). А затем сделал вначале надзирателем внутренней тюрьмы ВЧК, а с течением времени – ее начальником.

Врагов в период и после Гражданской войны у советской власти было очень много, и большая часть из них, по мнению руководства, не имела права на существование. Поэтому Пётр Иванович, став неофициальным штатным палачом, наконец-то нашел свое призвание.

Он исполнял приговоры спокойно и без эмоций. Сослуживцы, называвшие его «Маг», говорили, что сам процесс Магго не просто нравился, он им наслаждался. Но после того, как Дзержинского оправили руководить Высшим советом народного хозяйства, палач на какое-то время оказался без работы. Случилось это в 1924 году, когда Магго был фактически отстранен от «исполнения своих должностных обязанностей». Некоторое время штатный палач не находил себе места, затем ударился в беспробудную пьянку.

Но, в конце концов, Пётр Иванович добился назначения на должность сотрудника для особых поручений ОГПУ (Объединенное государственное политическое управление, вскоре превратившееся в НКВД). Что такое особые поручения? Это исполнение приговоров.

Своей работе Петр Иванович отдавался полностью, часто отказываясь от выходных, он не чурался и "работать" с женщинами. В среднем, по некоторым данным, за день Магго приводил в исполнение от 3 до 20 приговоров.

Несмотря на то, что его называют палачом №2 сталинской эпохи (первое отдают непосредственному начальнику Блохину), ряд исследователей уверены, что именно Магго занимает «почетную» первую позицию.

После "работы" исполнителей ожидала комната с сытным обедом и, конечно же, спиртным. Многие исполнители не могли есть, но Магго, по воспоминаниям, отличался завидным аппетитом. И, конечно же, он пил, и пил очень много. Так, исследователь Николай Ямской писал:

«Не знаю, – сколько успокаивающих литров водки и освежающих ведер одеколона извела казна на товарища Магго за более чем 20-летний срок его чекистской службы. Но, согласно сохранившимся в архивах актам с его подписью, Петр Иванович Магго имел на своем личном счету более 10 000 — в среднем по 1000 в год».

И 10000 – это не метафора. За все время «безупречной» службы Пётр Иванович Магго лично исполнил около 10000 приговоров. Кстати, на его счету Зиновьев и Каменев. Интересная особенность – в Москве палачей можно было опознать по запаху. Не зря Ямской упомянул об одеколоне. Чтобы выбить запах, палачи вместо воды полностью мылись одеколоном.

Удивительно то, что, имея такие показатели на ниве уничтожения врагов советской власти Магго абсолютно равнодушно относился и к самой власти, и к ее идеологии. Он просто исполнял решения, потому что ему это нравилось. Причем Магго часто входил в самый настоящий раж.

Естественно, как уже говорилось выше, палач пил много. И количество употребленного спиртного вкупе с такой работой постепенно лишало Магго ума.

Его бы ожидала участь многих других исполнителей, закончивших свои дни в психушке или в той же камере. Но крепкой здоровье спасало от первого, а невероятные показатели исполненных приговоров – от второго. Фактически, до 1940 года из всего штата исполнителей дожили только Блохин и Магго.Магго оказался достаточно уникальным сотрудником НКВД, пережившим всех – Дзержинского. Ягоду, Ежова. Он оказался востребован и при Берии, в самом начале карьеры будущего наркома НКВД. Но даже у такого профессионального палача были и свои недостатки в работе.

Многие из приговоренных к смерти в последние секунды кричали:

«Да здравствует Сталин!»

О том, что именно под пистолетом Магго  позволяли себе порочить высокое имя вождя, было доложено даже руководству НКВД. Интересно, что в своей резолюции, начальство обратило внимание на то, что количество не должно заслонять качество.

Поэтому Магго обязали:

«проводить воспитательную работу среди приговоренных, чтобы они в столь неподходящий момент не марали имя вождя».

Нужно сказать, что замечания палач учитывал, и ошибки устранял достаточно быстро, за что неоднократно поощрялся высшими государственными и чекистскими наградами: орденами Ленина, Боевого Красного Знамени, почётными грамотами ВК-НКВД, золотыми часами, и, наконец, высшим знаком отличия чекиста – «Почетный сотрудник ВЧК-ГПУ».

Этим знаком гордились все сотрудники будущего НКВД, правда, что касается палачей, то, кроме запаха, их отличала ещё одна особенность – многие вспоминали, что штатных исполнителей боялись даже собаки:

«Кстати, как закономерность, было замечено, палачей боялись все животные, даже собаки шарахались, а если и смел какой-нибудь пес тявкнуть, то только издалека, На почетную в то время должность палача могли принять только очень надежного товарища. Обязательно коммуниста и по строгой рекомендации парткома. В личных делах эти рекомендации непременно отражались».

К большому сожалению Магго, с приходом Берии статус исполнителей приговоров был не просто пониже, а практически уничтожен. Для исполнения привлекались военные, которых периодически меняли. Поэтому «этлита» ремесла оказалась практически не у дел.

Самого Магго уволили, отправив на пенсию, в 1940-м году. 61-летний палач воспринял отставку как личное оскорбление. Обида была настолько большой, что он даже написал на имя Сталина жалобу на Берию. Однако ответа, как и следовало ожидать, палач в отставке не получил. А приказы и распоряжения Берии никогда не обсуждались.

Оставшись без любимой работы, Пётр Иванович Магго стал пить еще больше, чем раньше. Вероятно, количество спиртного превысило все мыслимые и немыслимые пределы, потому что уже спустя год «пенсионер» отправился в мир иной. В официальных документах значилась, что причиной является цирроз.